Он раскручивается, раскручивается! Листик на маранте. Всё-таки, она у меня оживает! Я ее целиком не фотографирую, на листьях такие ужасные полусухие бурые пятна, еще из магазина. Свежих нет, но то, что засохло, уже не вернуть.
Вот отсюда он начинает разворачиваться, мой сладкий. А общий вид будущего листика, туго скатанного в трубочку - вот.
Необыкновенное растение, и по красоте, и по фототропизму. Минут за десять листики из горизонтального положения поднимаются вертикально и наоборот. Потому называется еще prayer's plant.
И шлюмбергера дала по два новых сегмента почти на каждом старом. У нее дихотомия. Неужели потом будут цветы, неужели дождусь?! Я насмотрелась на бело-розовый близкий к ней вид, изумительный в своей нежности. А моя будет алая.
Баба Нинзя на обратном пути заберет один из спатиков (то есть, три сразу). Это хорошо, но горшок она везти с собой не будет. Акана, нужен?
Теперь все фиалки поместятся на подоконник.