Love and peace - or ban and hiss!
Увидела у larshire.
Я шею сверну соловью в золоченой клетке, по-ханьски заговорю,
Я расправлю девять своих хвостов и буду смотреть на клены.
Я отдам тебе девять тысяч моих жизней.
Я скользну чернобуркой в сухие желтые листья и в них сгорю,
Растворюсь в Поднебесной совсем: познаю овраги, долины, склоны,
Так храни о бедной своей лисице хотя бы память.
Побегу вдоль Стены, по сухим ковылям, повторяя желтый ее изгиб
По переметру жизни твоей, по периметру боли и верности Государю,
Я не буду больше переходить границу.
Так и буду перемещаться - по кругу, мимо стертых ветрами глыб,
И принюхиваться - из-за твоей Стены снова порохом тянет, гарью
Там, наверно, опять война и Столицу покинул двор.
Ты, конечно, в доспехах красных, и меч в изукрашенных ножнах, и туго натянут лук,
Ты, конечно, спасешь их всех, отведешь от Столицы лихое лихо,
Когда будешь победу праздновать, вспомни:
Я бегу по границе времен, я черчу собою защитный круг,
Только звездные знаки мерцают на небе, неярко, тихо.
Только тявканье лис раздается в окрестной мгле
(с) Любелия
Я шею сверну соловью в золоченой клетке, по-ханьски заговорю,
Я расправлю девять своих хвостов и буду смотреть на клены.
Я отдам тебе девять тысяч моих жизней.
Я скользну чернобуркой в сухие желтые листья и в них сгорю,
Растворюсь в Поднебесной совсем: познаю овраги, долины, склоны,
Так храни о бедной своей лисице хотя бы память.
Побегу вдоль Стены, по сухим ковылям, повторяя желтый ее изгиб
По переметру жизни твоей, по периметру боли и верности Государю,
Я не буду больше переходить границу.
Так и буду перемещаться - по кругу, мимо стертых ветрами глыб,
И принюхиваться - из-за твоей Стены снова порохом тянет, гарью
Там, наверно, опять война и Столицу покинул двор.
Ты, конечно, в доспехах красных, и меч в изукрашенных ножнах, и туго натянут лук,
Ты, конечно, спасешь их всех, отведешь от Столицы лихое лихо,
Когда будешь победу праздновать, вспомни:
Я бегу по границе времен, я черчу собою защитный круг,
Только звездные знаки мерцают на небе, неярко, тихо.
Только тявканье лис раздается в окрестной мгле
(с) Любелия
Я мог бы выпить море, я мог бы стать другим - вечно молодым - вечно пьяным
Я мог бы стать рекою, быть темною водой, вечно молодым - вечно пьяным
Я мог бы стать скалою, но уже другой - кто-то молодой, кто-то пьяный
Хочет стать рекою, быть темною водой - вечно молодой - вечно пьяный
Кад Годдо
Битва деревьев
Я был многим, прежде, чем стал собой:
Я был узким волшебным мечом, — я верю,так было.
Я был в воздухе каплей дождя, был лучами
звезды.
Я был словом ответа, я был книгой начал;
Я был тем, кто светит, — год и еще половину…
Я был тропой, я был орлом, я был челном
в океане;
Я был пеной над пивом, я был каплей в дожде;
Я был сталью в руке, был щитом в бою;
Я был струнами арфы волшебной, был пеной
морской;
Я был искрами в пламени, был дровами
в костре.
И я не был тем, кто молчал,
я пел с тех пор, как был мал.
Ольшаник — лучший в строю — начал атаку;
Рябина и ива держались в хвосте;
Терновник был жаден до боя;
Могучий кизил — дерущийся князь;
Розовый куст в битве с толпою яростен был;
И плющ прекрасен, и дрок ужасен;
Над ворогом вишня смеялась;
и шла позади Береза с высокой мудростью —
Не по трусости, но потому, что была велика…
Ель — впереди, правитель в сраженьи…
Прекрасный боярышник сеял раненья;
Лоза рвалась в бой, нападая;
Дрок невезуч, но ярость в руке его;
Прекрасен дерущийся вереск …
и так далее... Любава
У БГ, кстати, тоже перепев Кад Годдо есть.