Love and peace - or ban and hiss!
Для желающих в комментах - 1-2 главы книжки, которую, впрочем, некоторые из здесь присутствующих читали целиком. Всего 26 серий плюс спешл.))) 2-ой сезон в процессе.
Больше глав здесь выкладываться не будет, по понятным причинам.
Больше глав здесь выкладываться не будет, по понятным причинам.
-
-
04.03.2006 в 13:19Космопорт «Солар Си», июль 2104 г., четверг, два часа пополудни
- Транспорт опаздывает.
- Опять?
- Не опять, а снова.
- Почему-то меня это не удивляет!
- И никого не удивляет. Однако придётся придумать, чем занять свалившиеся на нас несколько часов свободного времени.
- Я предлагаю здоровый сон.
- Фи, как это обыденно! Есть идея получше: я буду тебя слушать.
- Прости, Рэнди, но в качестве кого? Петь я отродясь не умел. Декламировать стихи? Как-то ничего не приходит в голову.
- Причём здесь пение? И стихи нам ни к чему. Расскажи мне что-нибудь из своей жизни. То, что осталось за кадрами «светской хроники».
- Зачем?
- Ну, я же должен знать, из какой семьи беру жену!
- Хм… Пожалуй, стоит сказать любимой сестренке, чтобы она ещё раз подвергла своё решение тщательному анализу.
- Не вредничай, Мо! Ну, что тебе стоит?
- Считаешь меня талантливым рассказчиком? Зря.
- Я же имел удовольствие читать твои сочинения! Так что не прибедняйся.
- Не хочется, Рэнди.
- Опять лень разыгралась?
- Настроения нет.
- Так в чём же дело? Сейчас закажем по сто пятьдесят лучшего коньяка, и оно придёт!
- Рэнди, я тебя убью.
- До коньяка или после?
- Во время, чтобы не портить послевкусие!
- Так расскажешь?
- О чём именно?
- Ну-у… Что бы такое выбрать? Как ты попал в Отдел, к примеру.
- Это не так уж интересно.
- А что интереснее? Как ты познакомился с Амано?
- Рэнди!
- Тогда расскажи об этом!
- Ну, уж нет!
- Дела обстояли настолько интимно?
- Какое там… Хватит ржать! Всё было очень даже прилично!
- Что-то не верится!
- Почему это?
- Зная твою способность оказываться в самых невероятных ситуациях…
- Да что ты ко мне привязался! Между прочим, на дежурстве находимся мы с тобой, а не я и Амано!
- Это чтобы работа была сделана, чучело! А то, оставь вас вдвоём…
- Если бы мы были вдвоём… Рейс прибыл бы в полном соответствии с расписанием, досмотр был бы проведён по инструкции, со всей возможной скоростью, и я давно уже отправился бы в Управление писать отчёт!
- А мне думается, что всё было бы совершенно иначе! Например…
- Ну и где обещанный коньяк?
Впрочем, я так и не поведал ему всех подробностей истории…
***
-
-
04.03.2006 в 13:27Следственное Управление Службы
Безопасности Федерации,
Информационный отдел, Архив,
март 2103 г., пятница,
вскоре после обеденного перерыва
Тяжёлая маслянистая капля шмякнулась на мой затылок. Увесисто, звучно, со злорадным наслаждением. Я выругался и отполз в сторону – только для того, чтобы её старшая и более зрелая подруга приземлилась на мой загривок, некоторое время поёрзала на одном месте и, в конце концов, скатилась по спине вниз.
Я тяжело вздохнул. Сил ругаться не было, да и что в том толку? Прожитые годы научили меня относиться к жизни вполне стоически. Почему? Попробую объяснить.
Посещает ли вас изредка ощущение, что жизнь не задалась?
Например, утром, когда пьёте кофе, успевший остыть, потому что от завтрака вас оторвал пронзительный сигнал комма. Вы, разумеется, бросили всё, что в тот момент находилось у вас в руках (начиная от любимой чашки и заканчивая любимой женщиной – нужное подчеркнуть), и побежали отвечать на вызов. И, разумеется, звонивший ошибся номером, но прежде чем это выяснилось, он умудрился похитить, по меньшей мере, две минуты вашего драгоценного времени… С вами такое бывало?
Или, другой пример. Вы целый месяц напряженно и тщательно работали над важным проектом: перелопатили кучу литературы, провели массу исследований, настучали несколько сотен страниц отчёта, но в тот самый момент, когда вам и нужно-то было всего ничего – сохранить результат своих трудов, ваш компьютер, издавая счастливое попискивание, кончает жизнь самоубийством. С потерей всей информации, естественно. И когда вы, как за соломинку, хватаетесь за смутную надежду, что всё же успели скинуть один из последних черновых вариантов на съёмный носитель, оказывается, что да, скинули, однако тот самый носитель либо залит сладким чаем, либо упал со стола, либо… Вариантов предостаточно. И даже если вы сумеете привести его в чувство, выяснится, что пострадала именно необходимая вам область данных. Ничего не напоминает?
В моей жизни подобные разочарования нанизываются одно на другое, образуя причудливый, слегка сумасшедший узор, вызывающий улыбку у окружающих. Если бы я воспринимал каждую неприятность, происходящую со мной, близко к сердцу (а до поры до времени так оно и было), давно бы уже умер. От переполнения отрицательными эмоциями. Но в один прекрасный миг я сказал себе: хватит переживать! Ну, хорошо, ты погорюешь над сегодняшним происшествием, но завтра… Завтра всё случится снова. И, возможно, то, что произойдёт, будет ещё печальнее, чем уже случившееся. Опять заплачешь? Бесполезное занятие. Даже вредное. Так что в какой-то момент я просто перестал реагировать на беды и напасти, с завидной регулярностью сваливающиеся на мои хрупкие плечи. И сразу вздохнул свободнее. Да, жить не стало проще, но я хотя бы берёг нервы. Правда, судьба, сообразившая, что ее незадачливый подопечный нашёл способ ее перехитрить, предприняла усиленную атаку на моё душевное здоровье. Не далее, как сегодня…
Я работаю в Архиве Информационного отдела и вполне доволен занимаемой должностью какого-то там специалиста. Скажете: а как же мечты о карьерном росте? Баловство всё это. Командовать людьми я никогда не любил, призвания к научным исследованиям не имел, удовольствия от активных физических действий не испытывал. Гораздо больше мне нравились тихие спокойные часы над ворохом законченных и сданных на хранение дел, неторопливый подбор справочной информации по событиям давно минувших дней и бесконечное чаепитие один на один с монитором.
Но даже в такой мирной обстановке я постоянно попадаю в глупые ситуации. Одна из них и произошла аккурат в обеденный перерыв, когда остальные сотрудники Архива (в большинстве своём, люди предпенсионного, то есть, крайне уважаемого возраста) разбрелись по близлежащим кафешкам, чтобы заморить червячка. Я не стал покидать своё уютное рабочее место потому, что чувства голода не испытывал, и поудобнее устроился в кресле, намереваясь побродить по закоулкам Галактической Сети.
Однако не прошло и четверти часа с начала моих «странствий», как послышалось шипение. Едва уловимое, на пределе чувствительности ушей. Я оторвал взгляд от монитора и прислушался. Внимательно-внимательно. Шипит или нет? Вроде бы, да. Но где?
Глаза беспомощно скакали с одного стеллажа с архивными папками на другой, но зрительные образы никак не хотели увязываться со слуховыми. Не найдя источника шума, я старательно убедил себя в том, что посторонний звук – всего лишь галлюцинация, и вернулся к просмотру новостей. Зря.
Как только я ослабил внимание, прямо за моей спиной раздался треск, быстро и неумолимо перешедший в журчание водопада средних размеров.
Оставалось лишь обернуться, чтобы насладиться чудным зрелищем: из трубы системы кондиционирования хлестал поток охлаждающей жидкости. Лилово-голубой.
До той минуты, как я опомнился и отключил сервисную систему, успело разлиться целое озеро. По счастливой случайности, стоящие на полках контейнеры с документами избежали неожиданного душа, но пол был загажен основательно.
Я потащился в подсобку - попросить уборщиков о помощи, но застал на месте только тамошнего супервайзера, тощую дылду, которая злорадно сообщила: никого в наличии нет. И техники уборочной тоже нет. Зато есть несколько полотнищ, в просторечии именуемых половыми тряпками… В общем, в Архив я вернулся, сжимая в объятиях охапку кусков рыхлой ткани и пластиковое ведро. Прямо-таки, борец за чистоту на рабочем месте… Хорошо, что к моменту моего возвращения из подсобки народу в архиве не прибавилось. Иначе они стали бы свидетелями весьма занятного действа.
Я осторожно приблизился к луже и двумя пальчиками бросил первую тряпку в лиловое озеро. Тряпка утонула. Подождав примерно с минуту (а вдруг всплывет), я повторил свой опыт. Спустя десяток попыток озеро наполнилось, скажем так, островками. Естественно, промокшими насквозь. При этом количество пролитой жидкости никоим образом не уменьшилось (мне бы догадаться, что она подтекает из нижних, перекрытых, но отнюдь не опустевших труб, но куда там!). Поразмышляв над загадкой «неиссякаемого источника», я принял героическое решение: попытаться собрать пролитое в доступную мне ёмкость. Проще говоря, отжать тряпки в ведро. И потянулся за ведром, не заметив, что лиловые струйки давно уже добрались до подошв моих ботинок… Последнее, что я успел сообразить и осуществить перед тем, как распластаться в луже, это зажмуриться, чтобы техническая жидкость не попала в глаза.
Падал я медленно и плавно, беспомощно размахивая руками. Жаль, что не за что было ухватиться, но, с другой стороны, если бы я потянул за собой ещё и стеллаж с документами… Причём пола коснулись и колени, и ладони, но это не помогло: на щедро смазанной поверхности мои конечности весело и бодро разъехались в стороны. Кажется, брызги долетели даже до стойки регистратора.
Не знаю, что за сумасшедший химик разработал состав жидкости для системы кондиционирования, но она пропитывала ткань любой толщины и плотности за считанные мгновения, в чём я убедился, стаскивая с себя испорченную форму. Трусы и майку пришлось оставить на положенных местах (не смущать же местных старушек?), но почти всё тело успело покрыться пятнами, напоминающими если не синяки, то пролитые чернила. Голова тоже не избежала знакомства с лиловым озером, и я даже боялся представить себе, насколько странно выгляжу. Впрочем, хорошо, если только странно…
Во всей этой неприятности отчётливо прослеживался только один плюс: поскольку грязнее мне уже не стать, можно смело «засучить рукава» и окунуться… хм, в работу. Что я и поспешил проделать, в надежде исправить положение до того, как вернётся с обеда мой непосредственный начальник. Потому что, если кабальеро Диего Хуан Эчеварриа Агирре увидит меня в столь экзотической позе, на четвереньках, - боюсь, я окончательно потеряю в глазах этого благообразного старца последнее уважение. Он и так терпит меня исключительно по просьбе моей милой тётушки Барбары, которая, если и была рада заполучить племянничка под своё крыло в Отдел Специальных Операций, то вынуждена была смириться с приговором тестов на профпригодность: «Не обладает необходимыми качествами». В самом деле, ведь, не обладаю. Кто бы сомневался? Но если физическую форму можно набрать, то вот всё остальное… Например, психологические реакции. Если бы вы видели лица штатных психологов, разбирающих мои ответы на вполне обычные вопросы! «У вас, юноша, очень интересный взгляд на проблему, однако… Он весьма отличается от стандартных реакций, и посему в критической ситуации может привести к неблагоприятному исходу…» Можно подумать, я страстно мечтал работать оперативником! Да ни за какие блага! Вечно шататься по темным закоулкам в поисках то ли преступников, то ли пропавших вещей? На кой мне всё это сдалось? Честно говоря, я только вздохнул с облегчением, когда получил назначение в Архив, а вот Барбара… Почти месяц со мной не разговаривала. А потом обвинила меня в том, что я «специально дурачился, чтобы огорчить свою бедную тётушку». Можно подумать. Специально. Ха! Да я понятия не имел, как нужно отвечать на вопросы тестов, поэтому говорил то, что считал правильным. Как чувствовал. Как думал. Видимо, думал неадекватно ситуации, потому что в моём досье появилась приписка (неофициальная, разумеется, но обязательная к сведению): «Соображение соответствует системе экстренного торможения». Проще говоря, туп, как пробка. Кстати, кто это приписал? Не Барбара, уж точно… Мне бы добраться до оригинала, тогда сделаю графологический анализ: как раз ребята из криминалистической лаборатории недавно на тестирование новую программу приносили…
-
-
04.03.2006 в 13:27- Есть тут кто живой? – раздался от стойки чей-то голос.
Хороший такой голос. Молодой. Красивый. Приятного тембра с едва уловимой хрипотцой.
Я не стал отвечать, надеясь, что незваный посетитель уберётся восвояси. Зря надеялся.
Пальцы выбили дробь по пластику:
- Я спрашиваю: есть тут кто живой или нет?
- У нас обед! – буркнул я, не разгибая спину.
- Между прочим, обеденный перерыв уже прошёл! – авторитетно заявил нетерпеливый некто и направился (судя по звуку шагов) в мою сторону.
- У кого прошёл, а у кого – нет!
- А что тут, собственно, происходит? – голос раздался совсем близко.
Я повернул голову и увидел впечатляющую картину.
Молодой человек. Возраст – к тридцати годам, скорее всего. С явной примесью азиатской крови. Мраморная кожа с чуть желтоватым отливом, иссиня-чёрные густые волосы и тёмные глаза того самого загадочного шоколадного оттенка, который неизменно сводит женщин с ума. Предки незнакомца, несомненно, жили на островах Тихого океана, тех самых, которые заразили мир такими вещами, как катана, сакэ и манга . Кстати, на героя этой самой манги он и походил. В более реальном виде, конечно. Ни одной неправильной черты: словно стоящий передо мной человек был создан в лаборатории в результате генетического эксперимента, а не появился на свет из материнского чрева совершенно обычным путём, после того, как мужчина и женщина решили продолжить свой род.
Красивый? Наверное. По крайней мере, я вдруг почувствовал острую зависть к парню, точёную фигуру которого облегал элегантный костюм из дорогой шерсти. Даже не зависть, а… почти ненависть. Везёт же некоторым!
И вот это чудо, сошедшее с глянцевой страницы модного журнала, двигалось ко мне, презрительно кривя губы. Я уже собирался велеть ему убираться вон и дожидаться возвращения работников Архива в коридоре, как вдруг…
Начищенный до блеска ботинок ступил в одно из чернильных пятен на полу.
Красавчик покачнулся и полетел вниз и вперёд. Прямо на меня.
Я, может, и тормоз, но ловить на свою хрупкую спину килограмм восемьдесят живого веса не собирался, потому скользнул в сторону, благо мне для этого пришлось всего лишь плюхнуться набок.
Парень рухнул прямо в озеро. Подняв брызги до потолка. Ну, почти до потолка. Меня снова окатило лиловыми каплями, но я был готов и привычно зажмурился, а вот незадачливый посетитель Архива…
Зажмуриться не успел. И жидкость из системы кондиционирования залила ему глаза.
Раздавшийся вопль вызвал к жизни на моей мокрой спине целое стадо взбесившихся мурашек. Наверное, парню было больно, не знаю: не пробовал закапывать в глаза чернила. Кожа, например, всего лишь чесалась. И вообще, антифризы инженерных коммуникаций жилых и рабочих помещений делают нетоксичными во избежание ненужных травм, если случится незапланированный выброс. То есть, жизни красавчика ничто не угрожало. Зато мои уши были недалеки от того, чтобы оглохнуть. Раз и навсегда.
- Не ори, оглашенный! Подумаешь, забрызгался!
- Забрызгался?! Я ничего не вижу, кретин!
- А тут смотреть не на что… - начал было я, и только теперь понял, что произошло. Чернила, долетевшие до глаз, привели органы зрения парня в негодность. Незадача. Обвинят, конечно, меня. Кого же ещё? Нужно что-то срочно предпринять.
Я отполз в сторону, добрался до комма, стараясь не попасть под руку взбешенного парня, безуспешно пытающегося занять вертикальное положение, и набрал номер Барбары.
Увидев моё лицо, тётушка скорбно возвела очи к небу:
- Чем осчастливишь меня на сей раз? Готовишься к Хеллоуину? Могу поздравить: у тебя получается. Только не рановато ли начал?
- Милая тётушка!
- Конкретнее.
- У меня случилась ма-а-аленькая неприятность.
- В то, что неприятность, поверю сразу, а вот в то, что маленькая… Излагай.
- Собственно… - я развернул глазок камеры видеозахвата в сторону матерящегося на малопонятной смеси языков в луже красавчика.
Барбара подняла брови. Опустила. Снова подняла.
- Что ЭТО значит?
- Видишь ли… У меня прорвало систему охлаждения, я как раз убирал. А тут припёрся он и… Упал. Кажется, жидкость попала ему в глаза. В общем, похоже, он ничего не видит.
- Твоё счастье! – усмехнулась тётушка. – Если бы он увидел, во что превратился его новый костюм, он бы тебя убил!
- Ну, это мы бы ещё посмотрели… - неуверенно возразил я, прикидывая, какова разница между нашими весовыми категориями. Анализ выдал неутешительные результаты.
- Ладно, смотри, чтобы он ещё что-нибудь себе не повредил, а я пришлю медиков. Жди! – И она отключилась. С такой ехидной усмешкой, что меня снова прошиб холодный пот.
Федерации, Больничный Корпус, вечер того же дня.
Выбравшись из цепких рук врачей, выводивших с моего многострадального тела чернильные пятна, я поплёлся к палате, у которой Барбара велела её ждать. Как понимаю, вовсе не для поздравления со счастливым избавлением от синей раскраски, которая, несомненно, сделала бы меня главным героем любого утренника в детском саду.
Через стеклянную дверь была видна тётушка, с серьёзным выражением лица внимавшая… тому самому красавчику. Он лихорадочно жестикулировал и что-то горячо доказывал. Судя по неловким движениям, зрение к нему пока не вернулось, но… Я не удержался, и протёр свои собственные глаза.
Такого не может быть! Просто потому, что… НЕ МОЖЕТ.
С утончённо красивого лица смотрели совершенно голубые озёра глаз. Самого невероятного цвета. Голубые, как небо, но куда более яркие… В сочетании со всеми остальными деталями экстерьера эффект достигался просто ошеломляющий. Собственно говоря, я даже не заметил, что Барбара вышла в коридор, пока тяжёлая ладонь тётушки не опустилась на моё плечо.
- Любуешься на дело своих корявых рук? – ласковый вопрос прямо в ухо.
- Почему это корявых? – обиделся я. – Очень даже красиво получилось.
- Что именно? Испорченный костюм или вывод из строя одного из ведущих специалистов моего отдела? - продолжала мурлыкать тётушка.
- Ты прекрасно поняла, о чём я говорю! Такие красивые глаза…
- Завидуешь? Не советую экспериментировать: у тебя ничего бы хорошего не получилось. Максимум, стали бы красными. Кроличьими.
- Ну почему сразу…
- Речь не об этом, мой дорогой, - Барбара не дала мне времени надуть губы. – Положение, между прочим, серьёзное.
- Его?
- При чём тут он? Он… выздоровеет. И обещал убить, кстати, того уборщика, из-за которого всё и случилось.
- Уборщика?
- А что он должен был подумать, лицезрея твою пятую точку, покрытую пятнами? – ехидно вопросила тётушка. – Но ты опять меня отвлёк… В общем, так, мой милый: то, что ты сотворил, тянет на вполне солидное наказание.
- Наказание? – у меня внутри всё похолодело.
- Ну да! Намеренное членовредительство, если не сказать хуже. Тебе светит судебное разбирательство. Пристрастное и тщательное.
- За что? – совершенно искренне недоумеваю. – Он сам поскользнулся и упал.
- А кто это видел?
- Ну… никто.
- Понял?
- Кажется, да.
- Есть только один способ быстрого и безболезненного решения проблемы! – Барбара жестом профессионального фокусника извлекла из кожаной папки листок гербовой бумаги. – Твой переход в Отдел. Задним числом, разумеется! И тогда всё случившееся можно будет списать на… несчастный случай в ходе следственной работы.
- Какой следственной работы? – взвыл я.
- Какой-нибудь… придумаешь! – беспечно махнула рукой тётушка. – Ну, так как? Подписываешься?
А что мне оставалось? Конечно, в ее словах было очень мало правды, но я решил: рано или поздно Барбара всё равно затащила бы меня в свои паучьи сети, так что ничего страшного не произошло. И потом, ещё неизвестно, кто из нас и что выгадал, потому что с моим появлением в Отделе…
Манга - Вы ни разу не читали мангу? О, вы много потеряли! Кстати, японцы сильно обижаются, когда ЭТО называют комиксами. Достаточно сказать, что чтение манги в Стране Восходящего Солнца популярнее, чем чтение литературы в привычном нам смысле слова. А уж какая это важная статья ВНП… В общем, распространили не только у себя, но и постепенно “заразили” этим весь цивилизованный мир. Причём не только Федерацию, но и Империю.
-
-
04.03.2006 в 13:38Федерации, Больничный Корпус, март 2103 г.,
понедельник, утро, а также прочее время суток
Позвольте представиться: Амано Сэна, капитан Отдела Специальных Операций Федеральной Следственной Службы, 2074 г. рождения, 28 лет. Почему не 29, как следовало бы из элементарных математических вычислений? Как-нибудь обязательно расскажу, а пока – увольте. Пациент, наслаждающийся последними часами заслуженного отдыха, не обязан предаваться тягостным воспоминаниям о прошлом. Вы со мной согласны? Будущее – важнее.
Ну, что еще можно сказать интересного и занимательного о своей личности? В данный момент ничем интересным не занимаюсь: лежу на матрасике, лениво листаю атлас пород кошек. Ах, да! Надо пояснить – образование у меня высшее, в области естественных наук и медицины, а посему в одной из милых, ни к чему не обязывающих бесед с приставленной ко мне медсестрой (тоже, кстати, весьма миленькой) мы эту тему затронули. Результат – перед глазами. И почему она решила, что иллюстрированная книжка с умильными мордашками – это то, что нужно для счастья человека, лет восемь назад специализировавшегося по цветковым растениям планет земного типа? Ну что ж, в конце концов, это исключительно из добрых побуждений, знак искреннего и заботливого внимания и т.д. Конечно, сам бы я и вовсе предпочел приличную фантастику или детектив, ну да ладно. Тем полноценнее отдохну от работы: у нас там и фантастики, и детектива – завались! За столько лет оперативной и не очень работы на благо человечества даже мистика попадается, знаете ли. А уж романтики…
Правда, последняя сосредоточена преимущественно на тех участках жизни, когда промежуток между расследованиями посвящается релаксации после успешно проведенной операции. Причем, что характерно, отдыхать приходится в местах, подобных тому, где я нахожусь сейчас. Везет же мне на попадание в нежные объятия сестер милосердия! Впрочем, не следует забывать, что некоторым везет еще меньше. Говоря объективно, я вообще удачливый человек. Почему? Ну, прежде всего, потому, что искренне считаю себя таковым. А вы себя не считаете? Да бросьте вы эти глупости, относитесь к жизни легче – и она ответит вам тем же. И есть еще один способ относиться к реальности, всегда помогающий выходить холодным из огня – смотреть на мир глазами самого мира. Подход к жизни, благодаря которому минусы меняют свой знак на противоположный, и то, что некогда ужасало, оказывается исключительно позитивным. Не поняли?
Вот, взять мои глаза, например. Когда я впервые взглянул в зеркало, после того, как курс интенсивной терапии возымел желаемый эффект… О, я сказал много, очень много! Благо, в языке моих легендарных самурайских предков затабуированных слов почти нет, так что можно прямым текстом высказать все, что наболело. Тем более что наболело даже в прямом смысле: антифриз – гадкая и едкая штука. А еще… Боги, человек так к себе привыкает! А вот сегодня посмотрел в зеркало – ничего, понравилось. И медсестричке, вроде, тоже.
Впрочем, я до сих пор не прочь встретиться с той свиньёй, которая вместо того, чтобы внятно остановить меня, только запудрила мне мозги! К сожалению, всё произошло столь молниеносно, что до падения я разглядел лишь заляпанную лиловым спину и то, что пониже. Маловато для составления портрета преступника... А после попадания в лужу, в прямом и переносном смысле, не разглядел уже ничего. Шеф делает вид, что виновник происшествия – нечто среднее между Призраком Оперы и Человеком-Невидимкой, но я этого так не оставлю. Выпишут – доберусь до списка уборщиков Архива и распорядка их дежурств, делов-то. Надо ведь выдать кретину дарвиновскую премию, да?
Дверь бесшумно отворилась, заставив меня вздрогнуть и прервать нить сладостных раздумий. У кого нет привычки стучать перед тем, как войти, так это у Барбары! Варварское имя – соответствующие манеры. Впрочем, несмотря ни на что, уважаю: шеф – человек на своем месте. Жестковата для женщины, конечно, но мне ж её не жевать… Хотя иногда хочется, за всё хорошее. Да и фигурка у нее… вполне. Ну вот, снова отвлекаюсь. Что-то меня, с новым цветом глаз, всё на дам, да на дам смотреть тянет! Соберись, Амано-кун!
- Доброе утро! - хором произносят вошедшие.
Вошедшие? Ах, да, Барбара не одна. За ее спиной обретается некая личность раздолбайского вида, на несколько лет младше меня, в бесцветном пиджаке, пожеванном, судя по всему, гиппопотамом. Брюки, э-э-э, соответствуют. Шевелюра слегка встрепанная, но если пригладить, стала бы просто пышной, каштанового цвета. Ну, это уже что-то: плохих людей с хорошими волосами не бывает.
Вы спросите, почему я так пялюсь на спутника Барбары? Так шеф абы с кем не придет. Если уж приводит кого, то сугубо по делу, а потому всегда нелишне внимательно разглядеть того, с кем тебя сводит судьба, пусть всего на несколько часов. Было бы странно, если бы Барбара заявилась ко мне под ручку с сынишкой или племяшкой, по дороге в супермаркет.
- Доброе утро! – улыбаюсь я.
- Позвольте представить вам моего сводного племянника, - прищуривается в ответ Барбара, будто прочитав мои мысли. – И вашего возможного напарника в оперативной работе.
Я задохнулся от ощущения нахлынувшего счастья. Неужели меня освобождают от Джея?!? Кто такой Джей? Ох... эта повесть слишком печальна, чтобы вдаваться в подробности, а если кратко – мой напарник. Теперь – бывший. Ура! С моим хорошим приятелем и тоже работником нашего Отдела Доусоном они неплохо ладили, но с переводом последнего на старушку-Землю его экс-партнер Джей Паркер был вверен в личное распоряжение мне... а я – в его. Последнее угнетало меня с каждым днём всё сильнее и сильнее, поскольку...
- Морган Кейн, служащий Ар… - молодой человек запинается (неужели заика?) и умолкает. То ли робеет, то ли… надеюсь, всё же первое. Как-то не хочется работать с придурком, а, как вы понимаете, фраза насчет возможного напарника – всего лишь дань вежливости со стороны Барбары. Не присущей ей вежливости, и об этом следует еще поразмыслить. Попозже.
- Мо недавно перешел на работу в Отдел, - заполняет создавшуюся паузу шеф, - И еще, видимо, не совсем точно знает, в какой.
Язва. Жаль её племянничка, тем более, что последний, похоже, не обладает способностью держаться с тёткой на равных. Впрочем, а кто обладает? Я и сам – не в полной мере. А ведь мы не родня, как никак. Я ей ничем не обязан. Почти. Кстати, маловато меж ними сходства, разве что в цвете волос. Впрочем, сводный же, не родной. Глаза у Барбары – миндалевидной формы, светло-синие, с многообещающим стальным отливом. У племянничка – просто серые, и совершенно… круглые. Ну, слегка преувеличиваю, конечно, но тенденция, можно сказать, на лице. Остальные черты мелкие, слегка нервные, но тонкие и относительно правильные. Ростом паренёк на полголовы ниже меня, а в плечах уже значительно. Наверно, из аналитического отдела перевели, откуда-нибудь с периферии. Ещё бы, при таких-то связях! Что ж, будем гонять. Для придания сколь-либо сносной физической формы, что при отсутствии на нём лишних кило – дело наживное. Интересно, почему всё же на оперативную работу? Временно, на пару лет, чтобы потом продвигать его в политических кругах? Сейчас, в свете установления сносных дипломатических отношений с Империей, последнее мнится мне более перспективным, нежели тот беспредел, который вечно приходится разруливать нам.
- Амано Сэна, - ободряюще подмигиваю и информирую незадачливого юношу о своём звании, возрасте и прочих бесполезных деталях биографии, которые вам уже известны и которые принято освещать при официальном знакомстве. Барбара удовлетворённо кивает в такт каждой фразе, а по окончании моего краткого монолога поднимается со стула:
- Ну, вот и славненько, можете продолжать в том же духе до обеда. А в два жду вас в Третьем Корпусе. Для тебя, Морган, повторяю: Следственного Управления Службы Безопасности Федерации. И, кстати, - подчеркивает она последнее слово, - если совсем заскучаете, ознакомьтесь вот с этим. Уж вы-то, Амано, - усмешка в мою сторону, - будете в восторге, это точно!
На колени моему теперь уже совсем официально назначенному напарнику ложится прозрачная папка с несколькими листками внутри. Новое дело, очевидно. Первое совместное. За шефом захлопывается дверь, и мы долго внимаем цокоту удаляющихся каблучков. Так долго, будто самое важное для каждого из нас – уловить момент, когда звук растворится без следа. Потом выжидающе смотрим друг на друга. Тоже долго. После чего Кейн скромно опускает очи долу, к распечатке. Некоторое время ну просто налюбоваться не могу. Ах, какой профессионализм! Ах, какое рвение в работе! Так бы и убил…
Дарвиновская премия присуждается лицам, отыскавшим оригинальный способ исключения своего генотипа из генофонда человечества. Короче говоря, людям, погибшим от собственной дури.
“-кун” – один из т.н. именных суффиксов. Амано, как человек с двуязычным мышлением, иногда переключается на язык далеких предков, обязательно наследуемый каждым из их потомков. (Второй язык, общепринятый для всех – галактический, на базе русского.) Суффикс “–кун” в данном контексте – дружелюбное обращение к самому себе.
-
-
04.03.2006 в 13:44- Не имею, – молчаливое изучение шедевра словесности продолжается.
- Так читай!
- Ах, да. Итак. “Заявление на поиск и возвращение законному владельцу детеныша Felis domesticus породы Межгалактическая, окрас серебристый, размеры: длина тела до кончика хвоста…”
Светлые божества! Что за графоман это писал!
- Минуточку. Поправь меня, если я что-то недопонял. Нас кинули… на розыск котят?!
- Тут сказано только про одного. Продолжать?
- Нет, пока избавь. Скажи мне, Мо…
- Морган.
- Скажи мне, Мо, какого черта два детектива-оперативника должны бросаться грудью на амбразуру ради поиска несчастного котенка, пусть даже офигительно крутой породы?
- Я знаю не больше твоего.
- Но данные-то у тебя, горе! И там должно быть пояснено, кому он принадлежит, или вообще, что за государственную ценность представляет. Или ищи сам, или дай сюда.
- Сейчас, – новичок сосредоточенно просматривает абзац за абзацем. – Ага, кот и впрямь… ого-го! Сэна, вы… ты…
- Амано. По ряду причин это - имя. По имени - желательно.
- Амано, ты знаком с Первым Консулом?
- Гм, вообще-то, так, слегка. Неплохой мужик. Пять высших образований, умница редкий. Не знал, что еще так к своему питомцу привязан, надо же! Ой, кстати…
Я осознаю, что до сих пор прижимаю к груди атлас. Морган впервые присматривается к лаковой обложке и хмурится:
- Так тебя раньше осведомили?
- Представь себе, для меня исключений не делают, – сухо отвечаю я. Какой подозрительный. Знал бы, по какой случайности я заполучил в руки сие сокровище… - Медсестричка принесла, думала, я от скуки тут зачахну. Специально с картинками, чтобы зрение не напрягать. И на картинках тут у нас… гм, Межгалактической породы нет. И в словарном указателе – тоже. Однако.
- Может, особо редкая, а в атласе приведены самые распространённые?
- Наверняка, братец! Да, придется порыться в архивах: надо же знать, что искать. А то, “окрас серебристый” лично мне мало, о чем повествует. Не авоськами же нам бродячих котят отлавливать и тащить г-ну Ясперу на опознание?
Уж что-что, а содрогнулись мы одновременно. Хорошо. Хоть что-то общее у нас есть, пусть даже это только здравомыслие (более известное в обиходе как лень).
- Пожалуй, я сам посещу Архив, – мой напарник, похоже, почувствовал облегчение оттого, что можно улизнуть. Ну-ну… - Да и нечего вам напрягать глаза.
- Мне. Тьфу, то есть, тебе. Черт, я хотел сказать, обращайся ко мне на «ты», вот что!
Напарник кивает и, очевидно, скрывая смех, вновь обращается к письменному источнику.
- Тут говорится, на нём ошейник из черной кожи, украшенный прозрачными кристаллами, с радиопередатчиком. Но, судя по всему, последний вышел из строя, иначе кот давно был бы найден. Слушай, если честно: у нас есть шансы?
- Не знаю, не знаю. Ошейник с камнями – какая попса... Но попытаться всё равно придется. Куда ты?
- Так в Архив, - он удивлённо поднимает брови. – Я ж сказал.
- А Барбара сказала, что у нас до обеда – священное время недеяния!
- Знакомства.
- Ну, так я и говорю, недеяния. Ты что, собираешься гореть на работе? Учти: я против!
- Разве это не моё дело?
- Теперь и моё тоже. Милый мальчик, будь снисходителен к ветерану оперативной службы, пожилому челове…
- Я старше.
- Да ну?
- Мне тридцать.
И с этими словами моя новоприобретенная вторая половинка удалилась, оставив меня в гордом одиночестве. А я-то, дурак, думал, что посидим, отметим… Куда там! Да уж, не напарник, а просто сокровище. И главное, непонятно, то ли он по жизни такой, то ли исключительно со мной. Тридцать лет… обалдеть… и как дожил-то, мизантропус?
Преисполненный “радужных надежд” на дальнейшее сотрудничество, я медленно (а куда теперь спешить?) собрал вещички, тепло попрощался с медсестрой и о-очень размеренно зашагал в сторону нашей штаб-квартиры, озираясь по сторонам в поисках кафе, в котором еще не был. Отпраздновать выздоровление, что ли? Архив? Ладно, пускай этот бирюк сам им занимается. Я еще успею туда наведаться, и с личными целями, в том числе.
***
вторая половина дня
Спустя несколько часов после краткого согласования наших действий с Барбарой, мы отправились на поиски котёнка породы столь редкой, что даже в Архиве не нашлось упоминания о ней. Поиск в Галактической Сети вывел Моргана на собственный сервер Следственного Управления и знакомый нам по распечатке файл. В общем, единственная надежда состояла в том, что загулявший кот не “пропил” ошейник, к счастью, достаточно своеобразный. Упование на нахождение в доме г-на Яспера хоть одного фото типа “Первый Консул со своим домашним любимцем” тоже доказало свою несостоятельность. Оказывается, малыш Рикки не любит фотографироваться, и те два снимка, что мы получили в пользование, являли собой нечто серое и пушисто-размытое на руках у девочки, стоящей рядом с серьезным мужчиной средних лет, полным и слегка лысоватым. Ну, Консула мы в лицо и так прекрасно представляем по программам новостей, спасибочки. Дочку его теперь – тоже. А котёнок… Что котёнок? Серый, пушистый, с желтыми глазами, вот и все сведения. Так что придется ориентироваться по ошейнику.
Где искать эту заразу? И зачем мы занимаемся этой глупостью – мы, элита Управления?! А черт его знает! Вот уже час ходим по окрестным улицам, как идиоты. “Рикки, Рикки!..” Уже и друг друга раз десять теряли, когда расходились на перекрестках, прочесывая разные переулки. Какая там зачистка территории! Какой там поиск затаившегося маньяка! Розыск котят – вот в чём проявляется истинное мастерство сыщика! И у нас, похоже, его нет.
Одно радует, район фешенебельный. Ну да, стал бы Первый Консул ютиться на помойке, в трущобах… Тем более занятное зрелище мы, наверно, представляем: два здоровых лба, мрачно шатающиеся меж арок и парапетов, и тоненькими голосами кого-то призывающие. Скорбная процессия в исполнении целых двух действующих лиц.
Кстати, о помойках. Здесь их нет. Мусор вывозится прямо из домов, по утрам, так что никаких свалок, куч отбросов и прочих элементов кошачьего рая поблизости не наблюдается. Что, с одной стороны, приятно – не приходится во всём этом копаться, но, с другой стороны, обрезает самую очевидную нить на корню. Если, конечно, зверёныш пропал сам, а не похищен каким-нибудь психом – кошко- либо консулоненавистником.
Дом г-на Яспера мы осмотрели первым делом. И сад тоже, что, при его внушительных размерах, времени отняло изрядно. Впрочем, впоследствии нам было строго приказано вести поиски вне особняка: мол, всё поместье уже пядь за пядью осмотрено слугами и домочадцами, которые, не в пример нам, с территорией хорошо знакомы. (Приказ поступил после того, как Морган едва не свалился в бассейн с выпущенной из него водой, а затем отстал от нас и заблудился до той степени, что пришлось бросить силы на поиски его, а не котенка).
- Скоро начнет темнеть…
Кто из нас это сказал? А, какая разница?
По очередной чистенькой улочке (какие изящные перильца на верандах, еще и инезидией увиты, с ярко-алыми почками) мы в который уже раз вырулили к знакомым очертаниям консульского особняка.
- По-моему, бесполезно, - устало говорю я, присаживаясь на ступеньки последнего перед ним дома. – Kuso koneko ga!
- Угу, - соглашается мой напарник. Неужели надежда на взаимопонимание не столь призрачна? Хотя не понять меня было бы сложно.
- Давай рассуждать логически. Умеешь?
- Спроси Барбару.
- Если б она проводила сегодняшний дивный вечер с нами! А то утром жди наезда: ах, горе-детективы, котёнка сбежавшего отыскать не могут, ничего поручить нельзя… Ладно. Итак. У нас есть кот.
- Да ну? И где? – Морган ехидно оглядывается по сторонам.
- Да вот же, рядом со мной сидит. Глаза так типично кошачьи. Умоляю, не сбивай с мысли!
- Так вот, есть кот. Есть его, гм, ареал обитания – ну, территория, - поясняю я, отвечая на вопросительный взгляд напарника. – В пределах ареала его нет. За пределами тоже, по крайней мере, поблизости. Не мог маленький кошак убежать так далеко! Возможно, его похитили из дому, но это вариант самый маловероятный, и вообще сущая глупость. Злоумышленникам легче уж тогда ребенка украсть: такой награды риск стоит. А кота… Нет, все-таки, откуда у Консула такая неистовая любовь к животным? Поражаюсь. Поднять на уши всех копов в городе, и нас в придачу…
- Он мог выбраться за ограду, а потом какая-нибудь добрая бабушка или девочка его подобрала.
- Правильно. На этот счет с самого начала развешаны объявления по району и дана информация в СМИ. Тут можно полагаться только на удачу, мы же ничего сделать не можем. А потому работаем с теми версиями, в пределах которых способны как-то действовать. Разумно?
Делаю гордый вид, ну просто гений прогрессивного мышления. К сожалению, мой напарничек, кажется, шуток сейчас не приемлет. Или вообще. Не приемлет.
“Проклятый котёныш”, приблизительный перевод с родного языка Амано.
-
-
04.03.2006 в 13:46Нет, он что, хочет, чтобы я один ломал голову? А сам будет только таскаться следом, поддакивать и тупо проверять каждый левый переулок? Еще и издеваться, в придачу? Меня, между прочим, уже тоже всё достало. А больше всего – некоторые. С тем же Рэнди Доусоном вся эта тягомотина живо бы превратилась в приятную прогулку.
- Что делать? Головой пользоваться. В отличие от некоторых!
- Какая самокритичность!
- Это просто критичность! Не к себе, а к окружающим, и если кто-то не понял мои слова адекватно…
- А я никогда и не претендовал на ум вообще и высокий интеллект в частности! И в ловцы кошек не нанимался!
- Так какого черта ты перевелся на оперативную работу?!
Всё, достал! Ненавижу нытьё!
- Перевелся?! Да что ты знаешь, вообще?..
Кажется, я тоже его довёл.
- Что я должен знать?! – осознаю, что мы почти орём друг на друга. Хорошенькое дело, только попробуй остановись… - Извини, конечно, но…
- А не пошел бы ты со своими извинениями в… - внезапно мой разъяренный спутник замолкает. На полуслове. Так. И чего ждать теперь? Удара в живот? Эпилептического припадка? Молчаливого поворота и исчезновения в сгустившихся сумерках?
- А мог он как-то попасть в канализацию? – к взбешенному взгляду возвращается осмысленность. – Если так, то что, кранты котёнку? Суп с котом, горячий? Или, хм, не совсем суп?
Боже мой! Есть! Мое сердце второй раз за сегодняшний день замирает от счастья.
Мой напарник, Морган Кейн, всё-таки иногда соображает!!!
- Не обязательно, - задумчиво тяну я. – Главное, до меня самого только сейчас дошло: мы же, как раз, мимо того бассейна проходили! А некоторые, - не могу удержаться от злорадной подначки, - чуть в него не угодили сами… Так вот, воду из него, похоже, сливали как раз на днях! Дно мы осмотрели, а трубы-то, трубы! Чем не версия?
- Не узковаты?
- Для кошака? В самый раз. Если он спрыгнул в бассейн, или свалился, как некоторые из нас склонны, то выбраться мог только через них. Начинаются ведь они почти у самого дна.
- Для нас, - уточняет Кейн.
- Мы что, полезем через них?! – Делаю большие глаза. - Нетушки, уж чему не обучен, тому не обучен. Есть же люки, для нормальных людей. Попросим охрану открыть.
- Ага, канализационные люки для нормальных людей – это звучит пафосно!
- Ничего, зато теперь твой недопереваренный костюм будет выглядеть адекватно ситуации!
- Знаешь, что, модник...
- Не знаю, и знать не хочу. Пойдём, найдём ответственных лиц.
***
Правительственного Квартала, вечер
Темнота. Свет налобных фонариков мечется по влажным стенам. Запах, что характерно, тот же, что и в менее престижных районах. Для Моргана обстановка явно в новинку. Мне… Приходилось.
- У кошек же более чуткий нюх, чем у нас? – морщится он.
- Ну да.
- Наверное, уже труп.
Мы шагаем по бетонированной дорожке, справа от нас струится, э-э-э, то самое. Спасибо, хоть план коммуникаций достали, причем, естественно, не от консульской службы безопасности, а от своих – передали с курьером из Архива. Нет, ну почему охранники всегда пренебрегают этой стороной вопроса? Пачкаться не хотят?
- Налево, и не так резко! – эквилибрист несчастный! Еще туда ему загреметь недоставало. – Рикки, Рикки, кис-кис-кис!
В ответ на мои призывы, из-за поворота, под ногами у Моргана, а затем под моими, прошмыгивает крыса. Небольшая, но наглая. Останавливается в метрах трёх позади меня, сверкая желтоватыми глазками.
- Эй, мы не тебя звали! – возмущенно шикаю, и крыса с писком сваливает.
- Ну вот, оскорбил животное… А вдруг это и был Рикки? Посуди сам: серый? Серый. Пушистый? Более-менее. Даже цвет глаз совпадает!
- Ну и вкусы у нашего Консула! – изгибаю бровь я. Некоторое время мы смотрим (и светим) друг на друга, затем начинаем дико ржать. А что еще можно делать на нашем месте? Это, господа, называется истерика. Дур-р-рацкая ситуация!
- Мяу?
- Ш-ш-ш! Тихо, Мо!
- Мя-я-я-у-у-у!
Замогильный стон разносится откуда-то спереди. Генеральный коллектор!
- Вперед!
Мы мчимся по узкой полоске суши. Кажется, звуки доносились именно спереди. Хорошо, хоть своды высокие, пригибаться не надо.
- Вот он, Амано! Ой, убегает! Куда же ты?! – задыхающийся голос напарника, которому я едва не наступаю на пятки. Надо, надо гонять, однозначно…
- Мочи котов! В смысле, лови его! – смеюсь я. – Или пропусти меня вперед!
- Хорошо!
Возле одного из разветвлений нам удается разминуться, на секунду притормозив. Если кто-то будет и дальше так резко останавливаться, либо я его собью, либо сам впишусь лицом в покрытие туннеля – одно из двух. Зато теперь вижу, как впереди мелькает серое пятнышко.
- Рикки! Рикки! Кис! Кис!
Котенок прибавляет ходу. Сволочь мелкая. Хорошо ему! Но всё же я его постепенно настигаю.
Ха-ха, накаркал. Пытаясь резко свернуть в низкий боковой туннель, и тем самым замедлить преследование, маленький террорист скользит по влажному бетону и плюхается… вот в то самое и плюхается. Я успеваю подскочить и вытащить барахтающееся убоище, сразу же принявшееся вырываться, воя при этом диким голосом. Сзади слышится топот, и к нашей замызганной компании присоединяется мой совершенно умотанный напарник.
- Поймал? – судя по всему, выдавливает последнее дыхание. – Чего он орёт?
- Перепугался. Тихо, ты! Мне же себя не слышно! Сейчас своды рухнут, ты, сирена!
- Может, его погладить?
- Сам гладь! – указываю подбородком на липкое и вонючее нечто, извивающееся у меня в руках. – Тихо, ты, скользкий тип! Он еще и царапается, между прочим! Боги, он же септический, как не знаю что! Сто уколов в живот... Хочешь подержать?
- НЕТ! И вообще, давай рассмотрим его поближе: может, ты по ошибке очередную крысу прихватил?
- Мяу-у-у!
- Заткни-и-ись!!! Это я не тебе. Нет уж, пусть Консул берет, что дают. Крыса, так крыса. И вообще, достань у меня из кармана карту, и давай выбираться быстрее, я долго не выдержу!
- Фу, на кры… то есть, на Рикки, еще и гадость какая-то повисла. Да выкинь ты её, эту тряпку!
- А она сама отпала. Вон, видишь, тонет? Наверно, остатки ошейника. Ну и фиг с ним, не в карман же его засовывать. Спокойно, киса: папочка купит новый, он тебя так лю-ю-юбит… не знаю, за что. Ты карту достаёшь или за меня держишься? Щекотно же!
- Извини, я не нарочно… Всё, всё, извлёк. Кстати, а где мы?
- Мяу?
- Амано, мы же нашу беготню по карте-то не отслеживали?! Или таки отсле…
- Мяу!!!
- Вот и я того же мнения.
***
-
-
04.03.2006 в 13:48Федерации, Третий Корпус, вечер, плавно
переходящий в ночь
Ну, разумеется, мы выбрались. Через первый попавшийся люк. Ну, разумеется, мы явили себя миру не в самом тёмном из возможных переулков. Этого и следовало ожидать, в таком-то районе. И, естественно, до Управления мы тащились пешком – кто нас, чистюль, согласился бы подвезти?
Более того, отмытое чудовище (отмывали всем Отделом: только держали, минимум, трое!) оказалось вполне кошачьего вида, мужского пола, и во всём прочем также соответствовало предоставленным нам параметрам внешности пропавшего без вести. Но вот что оказалось неожиданно…
- Придурки! – удар кулаком по столу. Надо же, так портить себе маникюр… Почти никогда не видел Барбару в настолько невменяемом состоянии. Почти. - Вам нельзя доверить ни-че-го! Ну ладно, не нашли бы вы его, это одно. Но найти, поймать и принести его… без ошейника!
- Постойте! – тщетно пытаюсь восстановить справедливость.
- Никаких оправданий! Даже и слушать не буду! Яспер меня живьём закопает. Все бэкапы баз данных коту под хвост… да, вот этому самому коту! И всё из-за двух бесполезных детективов, не умеющих читать! Нет, пойдёте на улицу работать, торговать кошачьим кормом, хотя… там тоже надо уметь читать!
- Да причем здесь чтение, шеф?!
- Вам всего три листка дали. Три! Черным по белому написано было: вернуть вместе с ошейником! Неужели ни один из вас не обратил на это внимания?
Молчу. Потому как, и впрямь, не читал. Но Морган-то… Пинаю его каблуком под столом – еще вылезет с признанием, упаси боги. К счастью, сообразил, не вылез. Зато спросил другое:
- Тётушка, а зачем Консул вообще затеял эту игру в таинственность? Сразу бы сказал, что нужен не столько зверь, сколько ошейник. Или он тебе не доверяет? Зачем вся эта конспирация?
- Да ты что, совсем у меня глупенький?! Ну да, как же, даст Яспер объявление в газеты: мол, пропали базы данных по планетарному вооружению, нашедшему просьба вернуть за скромное вознаграждение. Господи, да он в жизни не поверит, что ошейник утонул!
Пинаю Моргана снова, на всякий случай, а то вдруг ляпнет про тряпочку. Незачем усугублять. Получаю пинок обратно. Вместе с хмурым и виноватым взглядом.
- И куда теперь кота девать, раз отдавать хозяину – смерти подобно? И вообще, как нашего главу государства угораздило вверить копию совершенно секретной информации такому, гм, неверному носителю? – перевожу стрелки я.
- Да куда хотите! Лично я б его еще и перекрасила, для надежности. А насчёт хранения информации… Я всегда чувствовала, что Яспер – мужик со странностями, только вы этого не слышали. Да и вообще, мы теперь одной верёвочкой повязаны. – Вздохнув, Барбара усталым жестом указала нам на дверь своего кабинета. – Можете идти. Красьте кота, стригите его, переименовывайте, или ещё что, в общем, делайте с ним, что сочтёте нужным. Но чтобы ни слова я о нём больше не слышала! Остальным скажете: ошибка вышла, не тот.
- И куда теперь его? – тоскливо вопросил мой сотоварищ по свежеиспеченному политическому заговору.
- Хочешь? – Радушным жестом я протягиваю ему уютно дрыхнущую на руках серую тушку, завёрнутую в полотенце. Мо отшатывается. – Хороший, породистый. Как я понимаю, порода выведена лично Барбарой, в единственном экземпляре. Зовут…э-э-э… Микки.
- Нет! Куда мне, я и дома-то лишь по вечерам бываю.
- Ладно уж. Может, Тамико презентовать? – размышляю вслух. – Это моя старшая сестра. Впрочем, сомневаюсь, что она оценит подобный жест внимания… стоп! Есть идея. Я знаю человека, который примет в дар что угодно, лишь бы от меня!
- Боже мой, Амано, какая хищная улыбка! Кто эта несчастная влюблённая девушка?
- Он - не несчастная, и не девушка, - загадочно произношу я. – Но повод для извинений и искупительного презента у меня всё же есть. Пойдём. Надо еще добыть краску для волос. Для Микки. Не знаешь, где купить голубую? – Тяну изумлённого, а оттого безропотного Мо за рукав, к выходу из Третьего Корпуса. – А ещё нам понадобится бант и розочка.
И немного удачи, конечно же!
***
-
-
25.03.2006 в 17:49-
-
25.03.2006 в 21:35Всё уже есть!То есть, я хотела сказать, книжка-то издана, наличествует на прилавках, стоит немеряно - аж 60 р. Так что есть возможность решить для себя лично, есть он там или нет. Ответ таков потому, что мы и сами не знаем точного ответа.)))) А не потому, что реклама.